alexz105 - Telum dat ius ...[оружие дает право]
Гарри вначале вообразил, что речь идет о Старшей палочке, но конец фразы поставил его в тупик:
— Я не понимаю.
— Верю. Поэтому я и пришел сюда без приглашения. Поэтому я и настоял на том, чтобы при нашем разговоре не было свидетелей. Вопрос очень деликатный, Поттер. И если кто–то узнает о содержании нашей беседы, ты превратишься в парию магического мира до конца своих дней!
— Послушать, так я еще должен испытывать благодарность?
— Это ты будешь решать позже. А сейчас… — Темный Лорд выразительно повел глазами, — может быть, приберешься и сядешь, наконец?
Гарри взмахнул палочкой на дверь и стену:
— Репаро!
Обломки, камни и пыль взметнулись с пола и втянулись в восстановившиеся стену и дверь. Комната мгновенно очистилась. Правда, Гарри вновь остался голым, потому что накидка, наскоро сооруженная Гермионой, оказалась куском дверной занавеси и она, сорвавшись с плеч и бедер юного мага, заняла свое прежнее место. Гарри выругался и сел в кресло напротив Снейпа. Разговаривать голым было неловко даже со Змеелицым, но деваться было некуда.
Темный Лорд, скашивая глаза, с острым интересом понаблюдал за результатом действия восстанавливающего заклинания и перевел взгляд на палочку Гарри, которая была вновь направлена на зельевара.
— Я слушаю! — сказал Гарри, в очередной раз не утруждая себя какой–либо формой обращения к собеседнику.
— Обращаясь ко мне, можешь говорить — милорд, — милостиво заметил Воландеморт.
— Угу. А обращаясь ко мне, надо добавлять — ваше высочество! — ляпнул Поттер.
— Хорошо, — неожиданно легко согласился темный владыка. Казалось, все, что сейчас происходит, его забавляет.
— М–м–м… — замялся Гарри, который сообразил, что, выставив встречное требование, он фактически согласился с пожеланием собеседника.
— Не переживайте, ваше высочество. Вернуться обратно к подлой магловской риторике вы всегда успеете. Попробуйте для разнообразия побыть культурным человеком.
Гарри промолчал. Ты хотел разговаривать, вот давай и выкладывай, с чем пожаловал. А потом будет разбираться — хер или сэр!
— Так вот. Как вы уже поняли, ваше высочество, у меня гостит чета предателей — чистокровных Уизли — с младшей дочерью и еще какими–то домочадцами и родственниками.
Ногти Гарри впились в ладони. Так вот кого схватили слуги Змеелицего! Дементор! Дементор! И еще раз дементор! Бедная Джинни. Он совсем забыл о ней. Меж тем опасный собеседник продолжал:
— Набралось их там голов десять, а может и больше. Еще месяц назад я бы просто отрезал их уши, послал вашему высочеству и ждал, пока вы пожалуете к ним на помощь, но теперь понимаю, что это не сработает.
— Почему вы так решили? — резко спросил Гарри. Воландеморт вежливо смотрел на него, словно ждал окончания фразы.
— Милорд, — скрепя сердце, добавил юный маг.
Тот слегка усмехнулся и ответил:
— Дело в том, что ваше высочество не так давно научился убивать своих врагов. А я по собственному опыту знаю, что чужая смерть заставляет задуматься о ценности своей жизни. Вряд ли вы теперь станете так безрассудно рисковать жизнью, как делали это раньше. Но есть еще одно важное или даже важнейшее обстоятельство, из–за которого ваша жизнь мне теперь дорога также, как и своя.
— Что вы несете? — настороженно выдавил Гарри, не понимая, верить ему словам собеседника, или нет.
Воландеморт с непонятным выражением смотрел на Гарри.
— Странное ощущение. При общении с вами я временами чувствую мучительное дежавю. Как будто я разговариваю с самим собой, но еще юным и полным иллюзий насчет собственной персоны и мира, в котором я живу. Этот старый мерзавец, судя по всему, выпекал вас строго по тому же рецепту, по которому он попытался слепить и меня.
Гарри выпрямился и резко спросил:
— Вы о Дамблдоре?
— Да, ваше высочество. Да! А что это вы вскинулись? Что вы так разволновались, что даже забыли наш уговор о вежливых званиях? Покойный директор до сих пор досаждает вам? — темный маг смотрел на Поттера с откровенной усмешкой и некоторой… ностальгией, что ли.
Гарри промолчал. Верить Воландеморту было глупо. Впрочем, совсем не верить — тоже глупо. Как ни крути, а в этом разговоре ему уготована роль дурака. Надо смириться с этим и узнать как можно больше. В конце концов, Змеелицый прав — свидетелей их беседы нет. И не будет.
— Хорошо, — проговорил юный маг с предельно возможным холодом в голосе, — я слушаю вас… милорд. Но не обещаю отвечать на все ваши вопросы.
— Этого и не требуется. Вы должны выслушать меня и принять решение. Речь фактически идет о продолжении войны до полного уничтожения или о некоем варианте мировой.
— Что? — не выдержал Гарри. — Хрен тебе!
— Не тебе, а вам. М-да. Манеры и воспитание у вас ни черту, ваше высочество!
Гарри закусил губу. Ну казалось бы, уже сам себя уговорил, что надо просто слушать, так нет — так и тянет что–нибудь ляпнуть в ответ!
— Так вот. Я, Темный Лорд Судеб, иду на такую мировую из осознания жестокой необходимости, а не из страха или не дай дементор, жалости. Ни того, ни другого я не чувствую по определению. Но наша с вами связь оказалась намного жестче и фатальнее, чем это дурацкое придуманное пророчество! Понимаете?
— Нет! — отозвался Гарри и добавил. — Но продолжайте… милорд.
Лорд немного помедлил, перемещая свой абрис на груди зельевара, словно устраивался поудобнее.
— Вижу, что вы заинтересовались. Прошу только помнить, что физически здесь присутствует лишь мой неверный прислужник Снейп. Поэтому, если вы в припадке гнева или горя выпалите по нему заклинанием, то наша беседа будет прервана на неопределенный срок. Я, как видите, сегодня деликатен и не лезу в вашу пустую голову, ваше высочество.
Гарри лишь презрительно скривил губы. Такие оскорбления для бывшего ученика зельевара были все равно, что щекотка.
— Ну что ж. Перейдем к делу. Причина, по которой я не могу и не хочу вас убивать, а намерен договориться, заключается в том, что вы носите в своей голове мой кресстраж!
«На тебе!» — бухнуло в голове Гарри. Такого он не ожидал. Лорд замолчал и внимательно смотрел на выражение лица собеседника.
«Неправда!!!» — хотелось крикнуть Поттеру в ответ, но какое–то полуобреченное предчувствие подсказало ему, что это правда. Мозг еще не успел осмыслить всей пропасти, разверзшейся у него под ногами, а сердце уже мучительно сжалось, ощутив громадную беду.
Лорд молчал и продолжал смотреть. Внимательно и немного печально.
— Бред! — выдавил из себя Избранный.
— Вы же знаете, что это не так. Надеюсь вы, уже успели сопоставить некоторые факты нашей с вами беспрецедентной душевной связи. То, что я не мог себе представить из–за моих огромных познаний в этом вопросе, вы не могли себе представить из–за целенаправленной и постоянной дезинформации со стороны Дамблдора. А если отбросить и то, и другое? Все проявления однозначно говорят за то, что в вас находится часть моей души. Лишь недавно я сообразил, каким образом это могло произойти. И тогда все осколки этой мозаики сложились у меня в голове в целостную картину. Вы — мой кресстраж, ваше высочество!
Гарри схватился за голову и вцепился пальцами в свою шевелюру.
— Аккуратнее, ваше высочество! Если вы решили оторвать себе голову, то знайте — я против! Так вот, ситуация патовая. Вы можете попытаться убить меня, но тем самым активируете кресстраж, который сразу захватит ваше тело и уничтожит вашу душу. Я могу убить вас и тем самым уничтожу свой кресстраж и свои надежды. Не говоря уж о том, что неизвестно, как отреагирует магия на уничтожение кресстража той же палочкой, которой он был создан! Никаких свидетельств и данных по этому вопросу нет, и я догадываюсь почему.
Огромным усилием воли Гарри взял себя в руки. Первый ужас от услышанного застрял в его груди как огромный ледяной ком. Не в силах ни растопить его, ни пропихнуть дальше, он оставил его как данность и дал себе приказ жить несмотря ни на что. Он судорожно сопоставлял все известные факты и свои собственные ощущения, и не находил ни единой зацепки, которая могла бы опровергнуть слова ненавистного врага. Последний разговор с Флитвиком, когда маленький, но великий преподаватель заклинаний высмеял его слова о магической связи между шрамом и Воландемортом, как будто разрушил какую–то плотину в мозгу. Все что казалось раньше очевидной истиной, стало ширмой, которая прикрывала ужасную реальность. И вот эта ширма рухнула! Как будто прорвался огромный гнойник вранья, лжи, тщательно выстроенных отвлекающих построений и умело подогнанных фактов. И вся эта мерзость вытекала сейчас из его сознания ядовитой струей. Юный маг почувствовал, как его душит и переполняет ненависть. Не в силах сдерживаться он выкрикнул с отчаянием:
